Жан Люк Туневин – крестный отец гаражного виноделия
Жан Люк Туневин – крестный отец гаражного виноделия
Жан Люк Туневин – крестный отец гаражного виноделия
Уроженец Алжира, а ныне владелец многомиллионной компании, Жан Люк в десятилетнем возрасте вместе с родителями возвращается во Францию. Не окончив школу, он овладевает своей первой профессией – становится лесорубом. Следующий этап составляют тринадцать лет работы банковским клерком. Причем на этом поприще ему не удается достичь сколько-нибудь приемлемых вершин.
Движимый жаждой самореализации и честолюбием, Жан Люк Туневин пробует свои силы в винном бизнесе и подается в негоцианты, а, попросту говоря, начинает торговать вином. Параллельно он приобретает небольшой виноградник в винодельческой коммуне Saint-Emilion.
Так открывается первая страничка в истории бордосского enfant terrible, любителя провокаций, крестного отца гаражного виноделия или, как сказал в свое время Роберт Паркер, плохого парня (Bad Boy).
– Жан Люк, расскажите, пожалуйста, о том, как все начиналось?
– В 1984 году, когда я только начинал заниматься бизнесом, у меня было всего лишь 15000 франков. В 1988 году я уже продавал вино оптом, а в 1990-м увидела свет первая бутылка собственного вина. При этом каждая из купленных 60 соток виноградника приобреталась за счет кредитных средств.
Вино Valandraud, которое мы произвели, было названо в честь моей жены Andraud и названия местности Vallon de Fongaban. А за два-три года оно стало очень хорошо продаваться.
Valandraud начали обсуждать журналисты, причем половина из них была “за”, а вторая – “против”. Споры вызывали ажиотаж, и известность приходила сама по себе. Это вино тогда покупали по цене Лафит-Ротшильд, а иногда и дороже.
– То есть, Вы создаете вина так, чтобы они нравились Вам, а уже потом спрос на рынке определяет цену?
– В основном – да, но, конечно же, всегда думаем и о людях. Ведь без клиентов мы прекратили бы существование.
– Как быстро развивалась компания после удачного старта?
– В первый год мы выпустили 1280 бутылок, во второй – 4,5 тысячи, а начиная с 1995 года уже по 15-20 тысяч. Все, конечно, зависит от конкретного года и того, был ли сезон удачным. В общем же в год выходит по 15-20 тысяч каждой позиции, то есть сегодня наша винодельня – уже достаточно крупный производитель.
– Что является для Вас ориентиром или эталоном вина?
– При создании своего первого вина Valandraud я старался ориентироваться на хорошие вина муниципалитета Помероль. В то время моей семье приходилось очень трудно в финансовом плане: мы экономили на одежде, развлечениях, еде, однако в доме всегда имелось хорошее вино. Это было нашей роскошью.
Вином, которое вдохновило меня заняться виноделием, как таковым, стал Петрюс 1955 года. Еще когда я был служащим банка, владелец подарил нам, своим подчиненным, три бутылки. Когда же мы выпили вино 1955 года, я понял – это любовь с первого взгляда, мечта.
Сегодня я могу гораздо чаще пить Петрюс, так как мы в хороших дружеских отношениях с сыном владельца винодельни.
– В линейке Ваших вин присутствуют такие наименования, как “Bad Boy”, “Baby Bad Boy” и “Bad Girl”. Почему именно эти названия?
– Bad Boy – это прозвище, которое дал мне Роберт Паркер. Оно и стало названием вина. В дополнение к нему на этикетке изображена черная овца. Она символизирует, если хотите, “белую ворону”, то есть что-то необычное, идущее в разрез с общими тенденциями.
Еще есть младший брат Bad Boy с приставкой Baby. Это очень сексуальное вино. Под “сексуальностью” я понимаю легкость и питкость в сочетании с фруктовостью. Для этого вина не обязательно быть знатоком.
В декабре 2010 года было разлито новое вино Bad Girl. Оно производится традиционным методом шампанизации, но имеет небольшое количество углекислого газа. Это сложное и утонченное вино.
– Расскажите о том, как рождается новое вино?
– В первую очередь, я – предприниматель, поэтому стараюсь обращать внимание на то, как обстоят дела вокруг. После этого принимается во внимание большое количество других факторов, например, личные предпочтения.
– В каких странах Ваши вина имеют наибольшую известность?
– Больше всего мои вина любят в Японии. Сами по себе японцы очень романтичны и японские женщины первыми полюбили Valandraud. Мужчины там пьют пиво или саке, а женщины выбрали для себя вино.
Интересно, что японское общество очень организовано и даже в метро они ходят как-то по-другому, чем во Франции. Так вот, история создания Valandraud, мой жизненный путь и само название вина, были восприняты там, как сказка о Золушке.
Японцы очень гостеприимны. Каждый раз, возвращаясь из Японии в Бордо, становится даже скучно и немного грустно.
– Как Вы относитесь к “не французским” винам?
– В каком-то смысле я являюсь дедушкой испанскому вину Pingus. Я купил у винодельни Dominio de Pingus 80% от всего объема продукции первого года, а в 1994 году, считавшемся неудачным для Испании, даже предложил цену выше запрашиваемой.
В свое время приходилось тесно сотрудничать с итальянскими винодельнями, а также оказывать помощь по ряду проектов в Калифорнии. Вообще у меня много друзей-виноделов за пределами Франции.
– Что Вы думаете по поводу развития виноделия в Украине?
– У Украины, безусловно, есть хороший потенциал для производства вин. В частности, Крым – там, ведь неспроста на протяжении многих веков рос виноград, из которого делали вина для царского двора Российской империи. Согласитесь, цари будут пить только хорошее и качественное вино. Поэтому, однозначно – потенциал к производству хороших вин есть.
– ЖанЛюк, а как Вы относитесь к органическому и биодинамическому способам производства вина?
– В начале 2000-х я попробовал заняться биодинамикой, но понял, что это не мое. Хотя тенденция в сельском хозяйстве, которая существует на сегодняшний день, ведет к тому, что процесс выращивания винограда, а также производства вина становится все более экологическим.
В частности, наша винодельня уже 20 лет практически не использует химические удобрения – мы первые в Бордо получили сертификат ISO 4001, который свидетельствует – мы заботимся об окружающей среде.
– Что является решающим фактором для производства хорошего вина?
Терруар, виноградник и человек. Если что-то выпадает из этой цепочки, то очень трудно получить хорошее вино. Кроме того, играют роль даже такие мелочи, как настроение и атмосфера. Казалось бы, незначительные детали, но они-то и могут сыграть решающую роль.
Само по себе производство вина – очень серьезная вещь, но чтобы потом это вино продать – нужно подходить к делу весело и с энтузиазмом. Просто в Бордо и без того много серьезных и респектабельных людей. Поэтому желательно чем-то отличаться.
На самом деле, залогом успеха вин Туневин стал нестандартный подход, свежесть мышления и, в немалой степени, удача. Так, на виноградниках применялся метод искусственного снижения урожайности, ручной сбор и сортировка винограда. Вина получали интересные имена и привлекательные этикетки, выдерживались в новых дубовых бочках, а впоследствии намеренно продавались по высоким ценам. И удача – Туневин был открыт и оценен ведущим винным экспертом Робертом Паркером.
Главное, идти вперед, даже если новое пугает своей неизвестностью, пробовать и экспериментировать, даже если существует большая вероятность провала. Со слов Жан Люка это звучит примерно так: “Ну, вот я, например, боялся девушек, но всегда за ними бегал”.
Бордо в лицах. Jean-Luc Thunevin. Полностью переработанная
Жан-Люк Тюневан
Историю Жан-Люка Тюневана (Jean-Luc-Thunevin) и его легендарного Шато Валандро (Château Valandraud) у нас почему-то принято преподносить как некую легенду о сбывшейся «американской мечте» французского розлива. «Успешный финансист бросает все, переезжает в деревню, чтобы заниматься виноделием. И там между процессом перемешивания сусла лопатой и наклеиванием на бутылки этикеток, напечатанных на матричном принтере, его внезапно настигает ошеломляющий успех» — чем не сценарий голливудского байопика? На поверхности русскоязычного интернета, по крайней мере, биография Тюневана выглядит приблизительно так.
Красиво, спору нет, но есть детали и факты, которые вызывают откровенное недоумение и сильные сомнения в их достоверности. Чего стоит, например, такой пассаж: «одна бутылка тюневановского вина по счастливой случайности попала к Роберту Паркеру, и тот пришел от него в полный восторг». Ну, вот представьте себе, какова вероятность такой «счастливой случайности», если изготовлением вина займетесь лично вы? То-то же! Ноль, запятая, еще десять-пятнадцать нулей после запятой и уже за ними жалкая единичка – примерно таким числом можно описать шансы новичка от виноделия передать на пробу винному критику №1 бутылку своего вина.
Нет, чудеса на свете, безусловно, бывают, но феномен Тюневана едва ли имеет к ним отношение. Даже если учесть, что мое знание иностранных языков имеет ярко выраженный «винный» уклон, могу сказать: любое упоминание о персоне Тюневана в сколько-нибудь серьезной франко- и англоязычной литературе доказывает, что не все так просто в его биографии и характере. Напротив, все говорит о том, что мы имеем дело с человеком харизматичным, обладающим ясным и изощренным умом, хитростью, упорством в достижении поставленных целей. Вооруженный логикой и тонким расчетом, он способен нарушать границы и нормы с невероятным блеском и потрясающей эффективностью. И этот «нарушитель» вовсе не становится изгоем, наоборот — он возносится на вершину, присоединяется к «классифицированному» пантеону небожителей Бордо. Такой изящный финт не снился даже Синдерелле, то есть Золушке, если по-нашему. Но обо всем по порядку.
Начнем с того, что Жан-Люк Тюневан появился на свет в 1951 году вовсе не во Франции. Он родился в Алжире. И здесь для понимания ситуации и ее последствий необходим небольшой исторический экскурс.
Алжир к тому времени уже более 100 лет вполне официально пребывал в статусе французской колонии. Как любые нормальные колонизаторы, французы явились в эту страну вовсе не для того, чтобы осчастливить местное население. Оно, кстати, только за первые 50 лет сократилось примерно на треть, дальше процесс продолжался не так активно, но в том же направлении. «Освобождавшиеся» имущество и земли переходили в руки государства и французских колонистов, прибывавших в Алжир в поисках лучшей жизни, — недостатка в них, надо сказать, не наблюдалось ни в один исторический период.
Военные, сотрудники колониальной администрации, мелкие и крупные землевладельцы, концессионеры, торговцы и т.д. и т.п. очень часто получали здесь лучшие условия для начала карьеры и ее дальнейшего развития, нежели в родной Франции. Везло, ясное дело, не всем, но поток желающих обогатиться не иссякал. Так было в XIX веке, так прошла половина ХХ-го. Неудивительно, что любые разговоры о признании независимости Алжира и передаче политической власти местному населению французы воспринимали в штыки…
Родители Жан-Люка, типичные французские буржуа, сумели сколотить в Алжире неплохое состояние и чувствовали себя прекрасно — до тех самых пор, пока разговоры о независимости Алжира перестали быть просто разговорами. В 1959 году правительство Франции перешло к реальным действиям. Французы, жившие в Алжире и не хотевшие его независимости, — тоже. Антиправительственные мятежи следовали один за другим, за ними начались вооруженные стычки коренных, африканских алжирцев с колониальными войсками. И вскоре беспорядочная стрельба в Алжире превратилась в настоящую кровопролитную войну.
Как только события приняли опасный оборот, семья Тюневан быстренько собрала вещи и отбыла на историческую родину – во Францию. Жан-Люку было 10 лет.
Война – добавлю, чтобы уже завершить тему – закончилась Эвианским соглашением, по которому Алжиру предоставлялось право на самоопределение. Затем последовал референдум (слово, в нынешних реалиях почти ругательное). В нем участвовало не только население Алжира, но и самой Франции. Французы были массово против отделения колонии, алжирцы, ясное дело, за. Среднее арифметическое вышло — 64% в пользу самоопределения Алжира.
Французские колонисты, сумевшие пережить войну, потянулись обратно во Францию, отныне в Алжире их имущество подлежало полной и стопроцентной национализации. Слегка подзадержались только военные – алжирская Сахара, начиная с 50-х и потом еще несколько постколониальных лет использовалась французами для проведения ядерных испытаний, но это уже совсем другая история…
Возвращенцев из африканских колоний во Франции презрительно окрестили «черноногими французами». Наличие у некоторых из них значительных денежных средств слегка смягчало всеобщее неприятие, но в целом погоды не делало — «понаехавшим» были не рады. И вот в этом не слишком приятном обстоятельстве и кроется, на мой взгляд, ключ к личности Жан-Люка Тюневана и истории его успеха.
Именно переезд из колонии (почти эмиграция) и жизнь в атмосфере всеобщего неодобрения сформировали самобытный и неординарный характер будущего винодела-новатора, обусловили его манеру действовать и побеждать. Ведь от «понаехавших» — т.е. людей заведомо «второго сорта» в глазах местных — всегда требуется больше усилий, знаний, умений, дипломатичности, да и обычной житейской хитрости, чтобы просто удержаться на плаву. А уж чтобы добиться успеха…
Тюневанам, которые вернулись в числе первых и не налегке, денег хватало. Жан-Люка по приезде отдали в престижную частную школу. Насколько комфортно он себя чувствовал среди «французских французов» и как прилежно учился, достоверно неизвестно. Но в 15 лет он эту школу бросил. «Совершенно бесполезное занятие, учеба — это не для меня», — рассказывал Тюневан в одном из своих недавних интервью.
Его дальнейший жизненный путь был весьма извилист. Военный, лесоруб, ди-джей… С особенным удовольствием он вспоминает свою жизнь во времена работы ди-джеем в ночном клубе: «…три года! Я вовсе не увлекался музыкой. Причина была в другом: обладая не самой красивой внешностью, я нашел свой путь — стал ди-джеем! Я выбирал длинные медленные композиции, покидал кабинку и танцевал с понравившейся девушкой. Узнай об этом мой босс, я бы остался и без работы, и без девушек!». Подозреваю, что прозвище «плохой парень», данное ему впоследствии Робертом Паркером, имеет под собой не только «винную» основу…
Как раз в тот период бурная ночная жизнь перемежалась с активными дневными штудиями — Жан-Люк стал студентом одного из парижских вузов. Он выбрал специальность «экономика и банковское дело» — вот в чем проявилась крепкая закваска типичного буржуа. Получив диплом, Тюневан некоторое время, действительно, работал служащим в банке (по-видимому, именно этот факт сподвиг многих его отечественных «биографов», представить своего героя «успешным финансистом»).
Вскоре Тюневан женится на Мюриэль Андро (Murielle Andraud) и вместе с женой в 1984 году открывает… нет, не банк, а бакалейную лавку. «Бакалейный» период, впрочем, продлился недолго – лавка превратилась вначале в винный магазин, а затем в бар. А в 1989 году, когда финансовое положение наконец стабилизировалось, Жан-Люк и Мюриель купили свои первые 60 соток виноградника в Сент-Эмильоне близ Шато Пави-Маскин (Château Pavie-Macquin).
Если кто-то думает, что супруги Тюневан были далекими от сельского хозяйства городскими мечтателями, вынужден их разочаровать: никаких фантазий, только расчет. Мюриэль – дочь садовника, и ее знания, умения служили надежной опорой во время первых опытов на винограднике. Кстати, сейчас именно в ее нежных ручках сосредоточено все управление Шато Валандро. Именно она учит свою команду уважать каждую лозу и адаптировать обрезку индивидуально. А Жан-Люк тем временем театрально жалуется газетчикам, что очень обижен на жену, которой удается создавать вина лучше, чем ему самому, и чувствует себя уязвленным. Ясно, что лукавит, но публике нравится.
Местом изготовления первого вина Тюневана, и в самом деле, был гараж, переоборудованный в импровизированный винзавод. Первое «vine-de garage» урожая 1991 года было создано именно там. 1500 бутылок довольно бойко разошлись по цене, эквивалетной сегодняшним 13 евро. «Неплохо для деревенского парня», т.е. в данном случае — для городского самодеятельного винодела.
Чуть больше года спустя Роберт Паркер действительно пробует вино Тюневана и дает ему 83 балла. Уже в 1997 году цена бутылки Шато Валандро подскочила до 91 евро на нынешние цены, а вино урожая 2005 года оценивалось уже в 165 евро. Восхождение, как мы знаем, завершилось внесением Шато Валандро в 2012 году в Классификацию вин Сент-Эмильона. Многие бордоские виноделы до сих пор не могут отойти от шока.
За 27 лет работы в винной отрасли Тюневаны значительно расширили свои владения. Сейчас их деятельность сосредоточена на трех основных направлениях. Номер один, конечно, знаменитые классифицированные вина и производные от них «вторые». Также Тюневан выступает в качестве негоцианта и занимается винной дистрибуцией продукции ряда знаменитых имений Медока, Лангедок-Руссильона, а также Испании, Калифорнии и других. Среди самых известных имен — Шато Озон (Château Ausone), калифорнийский Харлан Эстейт (Harlan Estate) из Напы, испанский Доминио де Пингус (Dominio де Pingus).
Номером третьим — по порядку, но не по значимости – остаются… «гаражные» вина! Эксперименты по-прежнему в тренде. Тюневан, эта «черная овца из Бордо», создает совершенно невозможные с точки зрения традиционного виноделия купажи. Кюве «Бэд Бой», во французской версии Mauvais Garçon (Мове Гарсон), кстати, тоже изначально было экспериментом – купаж Мерло/Гренаш для данного апелласьона был узаконен винными властями Франции лишь спустя два года. «Это невозможно! Так не принято!» — возмущаются конкуренты. «Как интересно! В этом определенно что-то есть!» — задумываются критики. А широкие массы винолюбов и винных чайников с удовольствием дегустируют вина «плохого парня».
Сам Тюневан всеми силами поддерживает и эксплуатирует свою «плохую» репутацию. Вместо солидных костюмов, как это пристало влиятельному винному негоцианту, он появляется в офисе и на публичных мероприятиях в сомнительных клетчатых рубашках и джинсах. Он полными горстями швыряет журналистской братии двусмысленные шуточки, а свои конференции и мастер-классы всегда готов приправить острым словцом, из тех, что едва ли в ходу в приличном обществе. И – да, с самого первого своего появления в винном мире он продолжает нарушать правила и дразнить маститых виноделов на разные лады.
Он шутит свои ужасные шутки, местами явно паясничает, высказывается о себе в уничижительном тоне, делится с журналистами эпизодами личной жизни и переживаниями – и те внимают, удивляясь и радуясь такой откровенности. А потом вдруг понимают, что все это – игра. Тюневан демонстрирует фасад, привлекает внимание к деталям, а сам в это время наблюдает из-за занавесочки, хихикая над доверчивыми простаками и прикидывая, чего бы еще добавить в эту колоритную картину, чтобы усилить нужный ему эффект…
Что еще? Помилуйте, да чего же больше?! На взгляд стороннего наблюдателя, Жан-Люк Тюневан кажется абсолютно счастливым человеком – мировая знаменитость, состоявшийся профессионал, успешный бизнесмен, счастливый муж, отец и дедушка, обожающий дочь и двух внучек. Но лично мне было бы странно узнать, что Жан-Люк Тюневан внезапно отправился на покой и прекратил свои эксперименты – человеку в этом году всего 65, самое время перейти на новый левел. До «game over» еще далеко.
Гаражные вина: История успеха
Гаражным называют вино, производимое в малых объёмах из винограда с небольших малоурожайных виноградников. Особенностью технологии является повышенное внимание виноделов к выращиванию и сбору урожая.
Для производства вина тщательно отбирается только самый спелый виноград, собранный вручную. С целью достижения высокой концентрации вина с лозы еще в зелёном виде обрезается большинство гроздей, каждая из оставшихся подвергается заботливому уходу.
Производство гаражного вина — это тонкая ювелирная работа, позволяющая получать концентрированные, сложные, ни с чем несравнимые вина. Обычно они очень танинные, обладают богатым вкусом и ароматом дубовых бочек. Вкус этих нефильтрованных и неосветленных вязких вин часто имеет выраженный мужской характер.
Как всё начиналось
История возникновения гаражного вина очень интересна и поучительна. Она демонстрирует, что для человека, увлечённого идеей, полного решимости её осуществить, нет ничего невозможного. И нет ничего окончательно устоявшегося и незыблемого даже в такой консервативной области как классическое производство вина.
Основателем гаражной философии считается представитель известной французской винодельческой семьи Жак Тьенпон. Имея в распоряжении недорогой старый пресс и металлический чан для ферментации, он самостоятельно создал густое и насыщенное вино Chateau Le Pin, ставшее впоследствии одним из самых дорогих вин в мире. Его примеру последовали другие виноделы, попытавшиеся создать вина по собственным технологиям.
Одним из них был Жан-Люк Тюневан, ставший пионером гаражного виноделия. Он оставил карьеру мелкого банковского служащего и в 1989 году купил недалеко от Бордо, в Сент-Эмильоне, небольшой виноградник. Вместе с женой они с энтузиазмом принялись воплощать в жизнь свои виноградарские и винодельческие идеи.
Ничто не могло их остановить. У них не было денег на современный пресс — они давили виноград ногами. Нехватку знаний Жан-Люк восполнял из книг. Всё винодельческое оборудование размещалось в гараже, что и послужило в дальнейшем причиной появления такого названия — «гаражное» виноделие. Правда, в самой Франции чаще используется другой термин — micro-cuvee.
В 1991 году Жан-Люк Тюневан выпустил первое вино, которое назвал в честь своей жены Chateau Valandraud. Успех не заставил себя долго ждать. Уже через несколько лет этому вину была дана высочайшая оценка известным винным критиком, непререкаемым авторитетом Робертом Паркером. Это вызвало шквал хвалебных отзывов со стороны других критиков и журналистов. Этим вином заинтересовались состоятельные любители и коллекционеры. Спрос значительно превышал предложение. Образовался дефицит, породивший ажиотаж и резкий рост цен.
Вторая волна
В Сент-Эмильоне, который известен большим количеством мелких виноградников, у Тюневена появились последователи. Новые микрохозяйства довольно успешно стали выпускать небольшие партии эксклюзивного гаражного вина. Через 10 лет движение гаражистов перешло и на Левый берег, в Медок. Их небывалый коммерческий успех заставил даже крупных производителей, поначалу пренебрежительно относившихся к экспериментам новых виноделов, изменить свои взгляды. Они стали присматриваться к новой технологии и запускать небольшие экспериментальные серии вина «ручной работы».
Гаражной идеей увлеклись известные энологи Мишель Роллан и Стефан Деренонкур и стали её пропагандистами. В эти годы на свет появились интересные редкие вина Marojallia, Karolus, Chateau Tertre Rotebeouf, Serenite de Poumey и Magrez Fombrauge, La Mondotte.
Широкое распространение получило гаражное движение и в других регионах Франции. Менялись стили и технологии, незыблемым оставался лишь основной принцип — производство эксклюзивных вин небольшими партиями, путем применения экспериментальных технологий и доступных средств.
Гаражные виноделы не ставят перед собой задачи создания узнаваемой марки. Их цель — рождение новых, ярких, неповторимых вин. Они обязательно должны выпускаться небольшими партиями, что является гарантией эксклюзивности и, соответственно, высокой стоимости. На следующий год применяются новые технологии, на свет появляются новые марки.
Международное движение гаражистов
На сегодняшний день гаражное виноделие популярно не только во Франции, но и в других странах. Появились его приверженцы в Испании и Германии.
В США гаражное движение подхватили с огромным энтузиазмом. Нашлось большое количество богатых людей, готовых заниматься созданием гаражного вина не ради коммерческого успеха, а просто во имя самой идеи. Выпускаемые микроскопическими дозами вина там называются культовыми или бутиковыми (boutique wine).
Ширится также движение гаражистов в Австралии и Южной Африке. На территории бывшего СССР идею гаражного виноделия наиболее удачно удалось воплотить Рамазу Пейкришвили, который стал выпускать вина под маркой «Глахуна».
А что говорят критики…
Гаражные вина имеют не только многочисленных сторонников, но также и противников, которые приводят вполне серьёзные аргументы «против».
Основной претензией, которая предъявляется гаражным винам, является их оторванность от терруара. Этому термину нет однозначного соответствия в русском языке. В переводе с французского он означает — «почва, земля». Когда речь идёт о вине, под этим понятием подразумевается целый комплекс почвенных, ландшафтных и климатических факторов определённой местности. Это своеобразная «соль земли», которая оказывает непосредственное влияние на особенности произрастания виноградной лозы, на качество, аромат и другие свойства вина.
Гаражные вина упрекают в том, что они не содержат уникальных характеристик, которыми обычно обладают вина, производимые в данной местности, что они не имеют своего стиля. Гаражисты со временем осознали существующую опасность того, что вкус их вин может стандартизироваться. Многие внесли коррективы в свои методики. Они продолжают работать на небольших участках, сознательно сокращая урожайность, но, в то же время, стараются упростить технологичность производства, позволяя природным факторам оказывать своё благотворное влияние на производимое вино.
Ещё один минус гаражного вина — быстрое старение. Это обнаружилось после проведения дегустаций вин, произведенных в 90-е годы. Одной из причин этого явления называют применяемый некоторыми виноделами процесс микрооксидации — искусственного насыщения вина воздухом для смягчения избыточных танинов.
Нарекания вызывает также слишком выраженный в гаражных винах вкус нового дуба. Это вызвано тем, что ферментация и выдержка этих вин производится в новых обожженных бочках. Это же объясняет их высокую концентрированность. Однако далеко не все считают это недостатком гаражных вин.
Перспективы
Предсказать будущее гаражного виноделия довольно сложно. Время покажет, имеет ли эта революционная идея право на дальнейшую жизнь. Пока что ситуация такова, что в мире становится всё больше коллекционеров элитного вина, они же являются и основными покупателями. Соответственно, остаётся спрос на эксклюзивные бутиковые вина. Цены на гаражные вина под влиянием моды и рейтингов критиков продолжают расти, свободно преодолевая все границы здравого смысла.
В России только зарождается культура потребления дорогих элитных вин, поэтому о гаражном вине знают далеко не все. Хотя, бесспорно, есть состоятельные коллекционеры и ценители, формирующие постоянно растущий спрос. Гаражные вина присутствуют в винных картах дорогих московских ресторанов. К ним проявляется интерес, несмотря на их заоблачные цены (в среднем от $1000 за бутылку).
На сегодняшний день ажиотаж вокруг гаражного вина немного утих, но мода на него не сдаёт свои позиции. Появляются всё новые его сторонники, как среди производителей, так и в рядах ценителей. Остаются и противники.
До сих пор продолжаются споры, что же представляет собой гаражное виноделие? Это технологическая революция, пошатнувшая консервативный мир классического виноделия или удачный маркетинговый ход. Ответа пока нет. Но уже тот факт, что эта тема вызывает жаркие споры, не оставляя никого равнодушными, свидетельствует о том, что гаражное виноделие стало яркой вехой в истории мирового виноделия.
Источники:
http://vinograd.info/stati/vino/zhan-lyuk-tunevin-krestnyy-otec-garazhnogo-vinodeliya.html
http://winedummy.com.ua/jean-luc-thunevin-2/
http://winestyle.ru/articles/wine/garage_wine.html
